Встреча от лукавого - Алла Полянская

– Нет, нормально. По крайней мере, я поняла.

Фролов задумчиво смотрит на Дэна, и мне кажется, что он явно не ожидал от него подобного монолога. Значит, и он знает не все.

– Ступайте, а я домой. Спать хочу.

Я киваю и тоже поднимаюсь. Сумка моя стала гораздо легче.

– На работу поедем. – Фролов берет меня за руку. – Ты ела?

– Ага.

– Тогда заедем в кафешку выпьем кофе. Мне эта сцена в кабинете неприятна, и я представляю, как она тягостна тебе. Свекровь твоя – ведьма самая настоящая.

Мы выходим из отделения и идем к машине. Ветер не на шутку принялся за меня, и я рада сесть в салон и оставить ветер с носом.

– Холодает… – Фролов выехал на дорогу и повернул налево. – Тут «Кофе-Life» рядом, давай там полчаса посидим, отвлечешься.

– Я не пью кофе.

– Я знаю. Там еще подают апельсиновый фрэш, да пирожных закажем, и посидим, пусть голова в порядок придет.

Он прав. Там, в кабинете у Дэна, я этого не ощутила, но сейчас очень даже поняла, что никаких эльфов и божьих коровок я сегодня не нарисую, а нарисую Фрэдди Крюгера, Чужого, графа Дракулу и Ведьму из Блэр. Хэллоуин, безусловно, скоро, но не стоит так в это погружаться, и легкая атмосфера молодежного кафе с музыкой мне нужна, пожалуй, больше, чем бумага и карандаш.

Черт его знает. Может, я нервная все-таки?

9

Я не люблю работать в команде.

Может, на прошлой работе мне было так тяжко именно оттого, что я была вынуждена руководить целой командой людей, направлять их действия и следить, чтобы они не накосячили. Все-таки меня это напрягало и временами раздражало, потому что я чувствовала: это не для меня. Но так сложилось, и, как потом оказалось, многие просто спали и видели себя на моем месте. А я просто работала, без всяких понтов и беготни к шефу с заверениями в преданности. Тут уж – что есть, с тем и возьмите, такая «политика лояльности» мне отвратительна в принципе.

Да и работать в команде мне тоже некомфортно. Не потому, что я плохо схожусь с людьми, а потому, что не люблю над собой морального насилия, а любая команда это предусматривает. Мне морального насилия за пять лет брака хватило с лихвой, я от него сбегала на работу, где градус нагибания был не такой критический, как ни странно. А теперь, когда я теоретически могу вернуться в свою квартиру, развестись с Виктором и постараться забыть о нем навечно, любое насилие вызывает у меня просто судорожное отторжение. Нет, граждане, командовать мной больше никто никогда не будет.

Я не знаю, как Мирослав это понял. Офис, конечно, полупустой – видимо, вирус, сваливший сотрудников, не на шутку резвится в их организмах. Но даже с теми, кто есть, не стали устраивать показательного знакомства. Я просто вошла в здание и постаралась вспомнить, где мой кабинет. Навстречу мне выскочила давешняя девица и, приветливо кивнув, протянула какую-то папку:

– Будет время, заполнишь документы. Я там тебе шкаф и холодильник затарила йогуртами, соками и печеньем. Надо их есть, чтоб не пропали. Клиенты привезли, а никого нет, так что вся нагрузка на нас.

– Спасибо.

Убейте, не помню, как ее зовут. Или не спросила в прошлый раз? Точно, не спросила. Вот дура-то…

– Я Маша Могульская, министр-администратор, зам по кадрам, а сейчас за всех отдуваюсь, – девица хихикнула, – делаю все подряд, пока народ в анабиозе. А меня никакая зараза не берет, прикинь! Мирослав сегодня на переговорах, но нам велел не мешать тебе и не приставать с вопросами. Кстати, вот ключ от кабинета, держи. Будешь уходить – заберешь его с собой и сдашь охране внизу, а завтра получишь у меня.

– Это система такая?

– Да. Один ключ у охраны, один здесь, но когда заканчивается рабочий день, ты его сдаешь. Если тебя нет в офисе, шансов потерять ключ нет.

– А почему его сразу здесь не оставлять?

– Они регулярно делают перекодировку замков и соответственно ключей. Но это происходит, когда сотрудников нет, чтобы не отнимать у нас время днем. Безопасность в этом здании на очень высоком уровне.

В моей руке оказалась плоская карточка, и я, кивнув, прошла по коридору к уже знакомой двери. Если сотрудники и есть, то их не слышно. По крайней мере, я без приключений добралась до кабинета, открыла его и вошла. Ничего не изменилось – тепло, светло, уютно, полукруглая стена из стекла прозрачности невероятной, цветы надо бы полить, что ли, и рыбок покормить, потому что они столпились у правого угла, где кормушка.

Дверь приоткрылась, и снова возникла Маша:

– Забыла тебе сказать. Рыбий корм в тумбочке под аквариумом, чистить сам аквариум приходит специальный человек. Так что можешь кормить рыб, можешь оставить это ему, а если раздражает аквариум, то его вынесут.

– Нет, я очень люблю рыбок. Причем – вот таких простых, без всяких глупых экзотических понтов.

– Ну вот и отлично. Ладно, успехов. Кстати, вот еще – смотри, тебе кулер поставили – с водой и кипятком. Мало ли – чаю попить захочешь. Ты чашку взяла?

– Нет…

Я никогда не приношу на работу чашек. У меня на этот счет пунктик.

– Погоди, принесу нашу фирменную. Вообще-то мы их клиентам выдаем, ну а я под шумок тебе выдам.

Она исчезла так же быстро, как и появилась, и я наконец смогла снять пальто и найти шкаф, в который его повесила, а сумку поставила на полку. В навесном шкафчике обнаружилась керамическая миска, и я с удовольствием выгрузила в нее оставшиеся яблоки. Поставлю миску рядом с собой, вид и запах яблок мне в радость. И напоминает о Мироне, хотя я стараюсь не думать о нем, только надеюсь, что тот огромный доктор знает свое дело. Я сейчас о многом стараюсь не думать, потому что если начну, то остановиться уже не смогу, и тогда, кто знает, в какие бездны депрессии меня затянет, а мне это надо, как соль в глазу.

Снова возникла Маша с большой керамической кружкой в руках, на ней на белом фоне в венке из цветов и насекомых выделялся логотип какой-то фирмы. Кружка очень красивая, мне никогда такие не попадались.

– Вот, смотри, эта осталась последняя. У меня точно такая же, их кто-то из клиентов привез, и народ расхватал, я и сама просто влюбилась в эти цветочки и бабочек. Но одну припрятала – как знала, что пригодится.

– Спасибо.

– Не за что. Обустраивайся.

И она снова исчезла. Вспомнив Мирослава, который носился по офису вприпрыжку, я мысленно улыбнулась – здесь совсем просто и подозрительно гладко. И это мне нравится, хотя – да, все равно подозрительно.

Задав корма рыбкам, я проинспектировала горшки с цветами – так и есть, надо полить. За кадкой с драценой обнаружилась большая синяя лейка, полная воды, и я принялась поливать цветы. Дверь, которую я посчитала дверцей большого шкафа, вела в небольшое помещение, где была обустроена крохотная ванная комната с душевой кабинкой и раковиной, в навесном шкафчике – мыло, прокладки, бумажные полотенца. Офигеть. Интересно, здесь все кабинеты так оборудованы? Просто глазам не верю! Еще бы небольшой диванчик, и тут можно жить.

В холодильнике уже знакомые йогурты, в навесном шкафчике – пакетики с соком, запаянные упаковки с печеньем и круассанами, банки растворимого кофе и коробка с чаем, банка абрикосового джема и одноразовые ложечки и вилки. Разрази меня гром, если здесь нельзя пережить длительную осаду.

Я вымыла чашку и поставила ее в шкафчик – Маша так старалась, и я не осмелилась сказать ей, что не пью ни чая, ни кофе, а пакетики с соком по-злодейски протыкаю соломинкой. Пусть будет чашка, она действительно очень симпатичная.

Устроившись в кресле, я включила компьютер. Все программы, необходимые, установлены, и комп просит меня установить пароль. Ну, тут самое главное – не забыть этот самый пароль, а потому я пишу «Матвей» и добавляю цифры своего дня рождения. Это я точно не забуду. Интересно, он мне еще позвонит?

Зазвонил телефон, это была Ольга. С того момента, как она высадила меня перед зданием полицейского отделения, кажется, прошла вечность, и я ужасно постарела, подурнела и набралась разнообразного опыта и негативных впечатлений под самую завязку. Хотя прошло меньше трех часов, и полтора часа из них мы с Фроловым сидели в кафе, ели пирожные и молчали. Молчать с ним оказалось уютно и приятно. Он вообще очень неплохой дядька, хоть немножечко ретроград, мне кажется. Ладно, поговорю с Ольгой, она просто так не станет названивать.

– Привет.

– Виделись же. – Ольга хмыкнула. – Фролов рассказал мне, что и как. Ты молодец, Лина.

Ага, я молодец. Но взгляд моей свекрови будет преследовать меня в кошмарных снах остаток жизни. А в остальном я, безусловно, офигенная.

– Я звонила в больницу. – Ольга явно любит брать быка за рога. – Наш общий друг уже в сознании, к нему можно приходить, так что ровно в пять я позвоню, и ты тут же поднимешь свою задницу и спустишься на парковку. Ждать тебя я не намерена, у моих девчонок сегодня началась ветрянка. Ветрянка, блин! Это они в саду подцепили, не иначе.